Бабушка родилась в голодном 1921 году, дедушка чуть позже – в 1925. Почти вся история двадцатого века прошла у них на глазах. Коллективизация и электрификация, сталинские репрессии, Великая Отечественная война, хрущёвская «оттепель» и брежневские времена, эпоха перемен Горбачёва и правление Ельцина – обо всём этом я узнала глубже и полнее благодаря им. И казалось бы, я уже всё знаю о своих бабушке и дедушке, ведь некоторые страницы их биографии стали семейными легендами. Но вот совсем неожиданно для себя узнала, что моему дедушке довелось участвовать в освоении целины. Ещё больше я была удивлена тем, что происходило это не где-нибудь в Казахстане или на востоке нашей Оренбургской области, а в родном Новосергиевском районе.

      Однажды, приехав погостить на выходные в деревню, я достала из шифоньера шкатулку с дедушкиными медалями, которые любила разглядывать, когда была маленькой. И тут моё внимание привлекла одна из них. Эта награда была не за участие в Великой Отечественной войне, которых здесь было множество. Это была медаль за освоение целины.

     -Расскажи, дедушка! – попросила я.

     -Ну, что ж, слушай, - сказал он и начал издалека. -После войны я ещё пять лет служил. Сначала в Германии, потом в Запорожье, на Сахалине. Демобилизовался аж в 1950 году. Приехал домой, в родную Кодяковку. Жив, почти здоров, ранения подлечили. Хотелось мирно трудиться на родной земле…

      Дедушка на минутку умолк. Улыбался, вспоминая, видимо, что-то приятное.

      -А дальше? – затеребила его я. Дедушка очнулся и продолжил свой рассказ:

      - В 1954 году сыграли свадьбу с Пелагеей Васильевной, - и он ласково взглянул на бабушку. – Работали в колхозе, «Красная звезда» он назывался. Места у нас в Кодяковке хоть и благодатные – и речка, и луга, и огороды знатные - да собственной земли в колхозе было мало. А тут мартовский Пленум ЦК постановление принял «Об увеличении производства зерна в 1954-1955 годах за счёт освоения целинных и залежных земель». Стране хлеба больше надо было. Вот правительство и поставило перед крестьянами задачу – больше сеять. Выделили нам фондовские, стало быть, государственные земли.

     - А где же были эти земли? – поинтересовалась я.

     - А вот неси-ка карту нашего района! – и дедушка водит по ней пальцем и, наконец, показывает: - Вот здесь, между Судьбодаровкой и Хуторкой. Это место называли Мокрое, так как находилось оно в низине. Там неподалёку и посёлок раньше был, тоже Мокрый назывался. А тогда только степь да колки местами. Работали мы всем колхозом, человек 30-40.

      - Там до войны просо сеяли, - вмешивается в разговор бабушка, - а в войну забросили, некому было работать. Так что не целина там была, а залежь…

      - А мы там пшеницу стали сеять, - продолжил дедушка. – В первые годы урожая большого не было. А в удачные годы авторота из Новосергиевки не успевала зерно в район возить, так-то…

      - А места какие красивые у нас были! – вновь встревает бабушка. – В лесочках зайцы и лисы водились, ягоды полным-полно было, речка Большой Уран рядом. Не зря предки мои, переселенцы из Пензы, когда-то здесь обосновались. Тоже на голом месте всё начинали…

       - Дедушка, а как вы на целине начинали, где жили? – выспрашиваю я.

       - Жили мы в степи с весны до осени в балаганах. Кормили нас в полевых кухнях супом, кашей, хлебом вволю. Но и работали с утра до вечера. Бригадиром у нас был Алексей Семёнович Матвеев, а помощником у него – Николай Матвеев. Стряпухами – Евдокия Кодякова да Мария Захаровна Бунина. Сестра моя двоюродная Евдокия Васильевна Платонова учётчицей была, а родной брат Александр – трактористом. А с ним ещё Василий Яковлевич Шалин и Фёдор Иванович Безгин на тракторах работали. Воду в бочках возили с Третьей Курлинской две бригады водовозов под руководством Ольги Семёновны Чернявской и Андрея Владимировича Брежнева. Жили дружно, весело, друг другу помогали, - говорит дедушка И вновь лицо его оживляется, когда память его переносит в далёкое прошлое, когда он был молод, полон сил.

       - А что делал ты? – интересуюсь я.

       - А я горючевозом был, - отвечает он. – Горючее возил из Балейки и Нестеровки на лошадях. Работа хоть и не больно сложная, но и тут свои трудности были. То солнце палит, то дождичек поливает, грязь развезёт – лошадь идти не хочет, а горючее надо в срок доставить – не то вся работа встанет. Помню, в первый раз весной по дождю и приехал на место, а там ещё ничего: ни людей, ни балаганов, одни бороны в поле лежат. Распряг я быков (в первый раз на быках вёз), а сам вымок весь – в степи спрятаться негде. Где бы согреться и обсушиться? «Пойду-ка, - думаю, - в Курлинский, там и заночую». Отошёл недалеко и вдруг слышу: гудят трактора. Вернулся, и вправду: трактора приехали, будку привезли. Так что я, считай, первым целинником-то и был из всего колхоза, - шутливо заключил дедушка.

        - А долго ли ты работал там? – интересуюсь я.

        - Да, пожалуй, года три, если не больше. А потом наш колхоз «Красная звезда» объединили с Нестеровским, туда же вошли Ключёвка, Боголюбовка, Роптанка, и новый укрупнённый колхоз назвали «Советская Россия»

       - А что же целина? – спрашиваю вновь.

       - А те земли потом передали в Уран и колхоз имени Фрунзе. Они и по сей день на этих землях сеют, так что труд наш даром не пропал, - заявил с гордостью дедушка.

        А я, выслушав его бесхитростный рассказ, подумала, что мой дедушка – счастливый человек. Он прошёл всю войну, служил в пехоте, не раз ходил в атаку, защищая родную землю, дважды был ранен. А после войны много и добросовестно трудился на этой земле незаметным рядовым тружеником, как и тысячи простых советских людей. Сейчас ему под восемьдесят, и уже можно подвести некоторые жизненные итоги. Я считаю, что мой дедушка прожил свою жизнь достойно, и горжусь им. А знакомство с ранее неизвестной мне страницей его биографии помогло лучше узнать историю моей страны.

 

Платонова Екатерина, 9 класс, 2003 г.